Публикации
Художественное каратэ
«В Японии каратэ умирает. Молодежь в лучшем случае играет в бейсбол и гольф, если не пьет и не колется. Для нашего сенсея мы, как дети», — сказали Гоги и Костик, представители школы Сито-рю в России.
Георгий и Константин Тотибадзе. Родные братья. Профессиональные художники. Многократные чемпионы России по каратэ-до, как по ката, так и кумитэ. Теперь тренеры. Их ученики-каратисты выиграли месяц назад Кубок мира, розыгрыш которого проходил в Париже. Сергей Бондаренко там с триумфом дрался в абсолютной весовой категории, Армен Гулинян стал третьим в категории до 65-ти килограммов.
Гоги и Костик всегда вместе. Вместе выступают на чемпионатах, вместе тренируются и тренируют, устраивают совместные выставки. Например, Гоги пишет драматические пейзажи, Костик — уникальные по технике натюрморты. Наверное, иногда они ссорятся, но об этом не знает никто. Разве что их жены и дети. Живут они все вместе, в одной большой квартире. Два каратиста-художника, две жены, восемь детей. Наверное, так и должно быть в большой грузинской семье.
Для нашего фотографа они позировали недалеко от своего дома — на берегу Строгинского клуба. Наверное, это пейзажи. А может быть, портреты. Но уж точно, не Nature Morte. Уж больно они живые.
В.С. Что самое трудное в каратэ?
Костик. Терпение.
В.С. Во время подготовки или уже на татами?
Гоги. Терпение необходимо, чтобы очень-очень много заниматься. Похоже на балет. Долго, нудно, противно. Станок…
Костик. Это действительно балет. Посмотри на ката. Именно благодаря точным линиям, Гоги, например, становился пятикратным чемпионом России.
Гоги. Да и Константин с такими персонажами огромными дрался, что помочь могла только безупречная техника.
В.С. В чем прелесть вашего стиля?
Костик. В том, что мы им занимаемся. (Смешок).
Гоги. В каратэ в принципе всё похоже. Наш стиль называется Сито-рю. Его основатель Кенва Мабуни привез каратэ из Окинавы в Японию. Он был в полицейском чине, а потому свободно путешествовал. Он собирал стили по всей Окинаве. Наш стиль, собственно, этим и отличается. Это сборник, хрестоматия. Там есть и нахатэ, шуритэ, камаритэ. Он изучал китайский стиль «белого журавля». Около пятидесяти ката. Это целая палитра. Наш учитель всегда говорит, не бойтесь заимствовать, учиться у других. Это может быть не только каратэ, но и бокс, вольная борьба, всё, что душе угодно.
В.С. А вы мечтаете об олимпийских играх?
Костик. Тайно.
В.С. Зачем?
Костик. Деньги.
В.С. Разве философия каратэ заключается в деньгах?
Костик. Если каратэ станет олимпийским видом спорта, то он много чего потеряет, безусловно, но много и приобретет. Может, люди подтянутся.
Гоги. Самое главное в каратэ — не результат, а процесс. Но есть замкнутый круг. Пока не попадешь в олимпийскую семью, то есть не достигнешь результата, не будет денег для обеспечения процесса. Мы этот круг разорвать не можем.
В.С. Для вас каратэ — это философия?
Гоги. Образ жизни. По-другому и не скажешь. Занимаемся каждый день. Любое пристрастие ведь имеет физическую подоплеку. Будь-то зависимость от наркотиков или, наоборот, от спорта. Когда на одном из чемпионатов мира мы проходили диспансеризацию, то врач всё очень просто объяснил. Вот, говорит, видите, этот клапан сердечный у вас расширен. Почти у всех членов команды. Посмотрите на любого спортсмена, ему необходимо совсем другое кровообращение, чем человеку, не занимающемуся физкультурой.
Костик. Потому каратэ и относят к боевым искусствам. Им можно заниматься всю жизнь. Искать, совершенствоваться.
Гоги. Каратэ и спортивное каратэ — это вообще очень разные вещи. Спорт очень ограничивает своими правилами всю гамму этого вида.
Костик. Как в фехтовании. Кто победит в реальной жизни? Тот, кто в грудь попадет противнику шпагой, или тот, кто чиркнет по мизинцу ноги, но секундой раньше? В фехтовании никто об этом не задумывается, потому что олимпийские традиции в этом виде уже устоялись.
Гоги. Профессиональный бокс, как настоящий контактный спорт, честнее в этом плане. Это не значит, что в спортивном каратэ не бывает травм. Случается, что в виде с ограниченным контактом люди даже погибают, но это не делает его настоящим боевым искусством. Даже наоборот. Боевыми искусствами раньше занимались не для здоровья, а для умения убивать, защищаться. В те времена это был своеобразный спецназ. Инженерами тогда были не те люди, которые тратят уйму времени на изобретение пулемета, а изобретатели ударов, стилей, основатели школ. Уметь драться по тем временам — это все равно что иметь ТТ в кармане в дни нынешние. Потом уже искусство переросло в некоторой степени в религию, а изначально — это была просто работа. Работа для господина или для семьи, неважно, кого защищать.
В.С. Зачем мы пытаемся влезть в японскую философию? Разве им это надо? Они ведь очень закрытые люди, не правда ли?
Гоги. Ты Кензо такого знаешь? Он очень закрытый человек? Всё это в прошлом. Япония не имеет возможности оставаться вне мирового сообщества. Можно продолжать играть в игры, а можно быть просто людьми. В Японии сейчас каратэ никто не занимается. Можно сейчас любого сенсея привезти в Россию, он будет счастлив, что здесь столько людей каратэ занимается. Там нет этого, а есть настоящие проблемы с молодежью.
В.С. То есть европейцы сейчас японцев задавят на любом турнире?
Гоги. Французы, итальянцы, наверняка. В России это было запрещено, как ты помнишь. Еще пятнадцать лет назад могли в тюрьму посадить за занятия каратэ. У сенсеев, имеющих восьмой дан, в Японии сейчас в неделю по два-три ученика, какой-нибудь старичок с внуком. Им некому передать уникальный абсолютно стиль сито-рю тот же. Впрочем, детей японских много занимается каратэ, но они бросают его, как только становятся совершеннолетними.
В.С. Вы так отзываетесь о японском кризисе, что вопрос «хотели бы вы жить в Японии», видимо, отпадает?
Гоги. Пожить, но не жить. Общением с уникальными людьми пренебрегать не стали бы.
В.С. Где вы тренируете в Москве?
Гоги. Есть один зал в районе метро «Октябрьское поле». Мы сами в Строгино живем. Вот и приходят к нам потренироваться, поддержать спортивную форму ветераны спецназа или просто любители боевых искусств. Сергей Бондаренко пришел и вместе с нами вышел на пик формы, выиграв в Париже Кубок мира. Но Сергей и раньше серьезно занимался, поэтому из него не нужно было делать каратиста. Его форму необходимо было только отшлифовать.
В.С. Кто же вы — художники или спортсмены?
Гоги. У нашего учителя есть мнение, что увлечение боевым искусством должно быть совмещено с занятиями, например, живописью, каллиграфией, поэзией.
Костик. Мы, вот, художники.
Гоги. В восточном понимании этих вещей как раз лежит дисциплина, которая и ведет к гармонии. В бою ведь нельзя быть либо слишком жестким, либо слишком мягким. Нужно объединять в себе два начала, как инь и янь. Человек и боец должен быть развит разносторонне, и не быть тупым костоломом. Наш учитель Хидетоши Накахаши занимается каллиграфией, икебаной, снимается в кино. Мабуни — очень серьезный каллиграф и врач по профессии. Приверженец нашей школы Хатано — всемирно-известный стилист. Живет и работает в Милане, разрабатывает дизайн тканей, одежды, мебели.
Костик. Мы пока не заработали столько денег, но гармонию, кажется, нашли. Ребята выступлением в Париже порадовали, на выставке картины нарасхват. Что еще нужно тренеру-художнику?
Все материалы раздела «Статьи»
